Житель Балабанова Алексей СУТЯГИН родился в деревне Кудрявец на границе с Брянской областью в марте 1939-го года. Когда началась война, ему было всего два года, но даже такой малолетний возраст не спас его от страшных, нестираемых воспоминаний.

СОВЕТСКИЙ НЕМЕЦ СПАС ОТ ПЫТОК

В октябре 1941-го года немцы пришли в Кудрявец. Новый дом, построенный отцом Алексея Федотовича перед войной, заняли захватчики, а семью отправили в погреб. Весной по неизвестной причине жилище сгорело.

Немцы подозревали, что глава семейства имеет к этому отношение. Тогда их увезли за несколько километров от дома для допроса. Чтобы разговорить отца, рядом с ухом Леши несколько раз стреляли. Из-за этого он до 11 лет заикался. Кто знает, чем бы закончились пытки, если бы не советский немец, который был хорошо знаком с семьей Сутягиных и смог уговорить фашистов прекратить издевательства.

- После всех жителей погнали в сторону Брянска. А я, вот знаете, хоть маленький был, но некоторые вещи отложились в памяти очень четко, - говорит Алексей Федотович. - Я до малейших деталей помню ту корову, которую мы запрягли в телегу, когда нас вывозили из деревни - черная, с пятнами.

По счастливой случайности, у телеги сломалось колесо. Отцу приказали устранить поломку и догнать колонну. Однако он решил убежать с семьей в лес. Там общими силами вырыли землянку, а постепенно лагерь разросся, были беженцы из Белоруссии и Украины.

- В мае 1942-го года родилась сестра Полина. Но из-за того, что в землянке было очень сыро и холодно, она сильно болела, все тело было покрыто волдырями. А мама была верующая и не хотела, чтобы дочь умерла некрещеной, - вспоминает Алексей Федотович.

Однако отправиться в родную деревню, чтобы окрестить дочь, было фатальной ошибкой матери. Немцы заприметили посторонних и решили проследить. В итоге, местонахождение лагеря было раскрыто. К сожалению, тех, кто был из других стран, расстреляли на месте, как партизан.

КЛАДКА ДРОВ, КЛАДКА ЛЮДЕЙ...

С этого дня начались путешествия Алексея Федотовича по лагерям. Первый был в Бежице, Брянской области. Оттуда отправили в Эстонию, в Полдиски. С людьми там обращались, как со скотом: кормили водой с отрубями и хлебом с опилками.

- Еще одно воспоминание - белая лошадь, запряженная в телегу, а на ней трупы. Очень много трупов. И все голые, - рассказывает Алексей Федотович.

Как позже напишет газета «Судьба», в эстонских лагерях было 57 тысяч человек, в живых остались только 6,5. Хотя узник не помнит, чтобы он видел, как немцы устраивали казни, но каждый день откуда-то бралась груженая телами повозка... А вот в соседнем лагере творился настоящий кошмар. Там сжигали евреев, заживо.

- Кладка дров, кладка людей, кладка дров, кладка людей. Тех, кого кидали в печь, заставляли нести на себе поленья, а других выгоняли смотреть на то, как жгут евреев, - сказал Алексей Федотович с болью в голосе.

Следующим «пристанищем» стал лагерь Кохила, там же, в Эстонии, где старших сгоняли на работу в качестве помощников по хозяйству.

В декабре 1944-го года Красная Армия освободила узников, буквально месяц спустя их отправили во Владимирскую область. Там родители Алексея начали работать на фабрике им К. Маркса.

- Мы жили в бараках, без отопления. Варить пищу было негде. А когда люди на улицах разводили костры, замдиректора фабрики вместе со своей командой сшибал все. Нас называли немецкими холуями и подстилками, - говорит Алексей Федотович.

Алексею Сутягину до сих пор непонятно, зачем нужно было освобождать, если обращались в итоге с ними точно так же, как и немцы. Отчаянные люди составили письмо и отправили в Верховный совет СССР. Позже приехал Михаил Калинин и наказал обидчиков.

Семья Сутягиных вернулась в родную, выжженную дотла деревню в мае 1945-го года. И снова построила дом. Такой же хороший, как и тот, сгоревший четыре страшных года назад.