19 декабря 1945 года было подписано Постановление СМ СССР о создании Лаборатории «В», первой в стране научно-исследовательской организации, предназначенной для создания энергетических реакторов. Два года спустя в Лаборатории уже изучают возможность создания урановой машины, дающей энергию.

ЖИВОЙ РАЗУМ

Работать в Лаборатории приезжали только самые светлые и самые перспективные умы Союза. В начале 50-х на постоянную работу в Лабораторию «В» переходят известные ученые А.И. Лейпунский и Д.И. Блохинцев, который год спустя возглавил Лабораторию.

Получив доступ к возможностям лаборатории, Лейпунский организует предварительные расчеты по реакторам с различными активными зонами, теплоносителями, защитой и так далее. И что немаловажно, практически всю работу берет на себя. И нет, не было в нем недоверия к коллегам, скорее он стремился сам увидеть всю картинку целиком, составить представление о будущем института и собственных перспективах в науке.

И пока Лейпунский увлечен наукой, Курчатов и Блохинцев начинают работы по созданию Первой АЭС (реактор на медленных нейтронах), и, конечно же, немедленно подключают Лейпунского. Несколько лет понадобилось большому коллективу, чтобы произвести все расчеты и выверить каждый шаг.

ЧТО-ТО ПОШЛО НЕ ТАК

Но даже несмотря на самые точные в мире расчеты, не обошлось без аварий. Случилась неуправляемая цепная реакция при исследованиях по критической сборке на ядерном реакторе. В аварии пострадали 10 человек, ни один не погиб. Все это произошло в 1954. По большому счету авария была небольшой, но стала самой крупной за всю историю существования ФЭИ! Вы только вдумайтесь, за столько лет – почти 70, всего одна единственная поломка. Один прокол. Выводы тогда были сделаны самые серьезные. И после инцидента все расчеты проверялись дважды, а то и трижды.

Кстати, все, кто находился в тот момент в лаборатории, поспешили убежать и только один — Александр Малышев — бросился к месту аварии, чтобы прекратить цепную реакцию.

Всех пострадавших потом отправили в Институт биофизики в Москву, где изучалось влияние радиоактивного излучения на организм человека. Через десять дней учёные вернулись на рабочие места. Не повезло только Малышеву – у него была ампутирована кисть руки, принявшая самый сильный радиационный удар.

ЭТО ВЗРЫВ!!

В этом был уверен балетный Танцовщик Николай Цискаридзе, который сделал широкую рекламу мелкой аварии, назвав ее мощным взрывом на Обнинской АЭС, в результате которого якобы погиб его отчим, а мама стала невыездной. Такое интервью он дал журналу «Все для женщины» в 2008 году. Заявление о взрыве на Обнинской АЭС моментально разлетелось по стране.

Что сказал Цискаридзе: «Задолго до моего рождения мама работала на Обнинской АЭС. В начале 60-х там произошёл взрыв, как в Чернобыле. Там погибло очень много народа, в том числе мамин муж. И тех людей, которые имели хоть какое-то отношение к погибшим там, ликвидировали, депортировали или запретили выезд за границу. К последним относилась и моя мама. Она очень тосковала, потому что обожала путешествовать».

Понятно, что в 60-е да и в другие годы, кроме 1954, на АЭС никаких аварий не было. Поэтому что именно имел в виду Цискаридзе, возможно, перепутал с Кыштымской аварией в 1957 году – там действительно многие погибли, мы все равно уже не узнаем.

ПОДВОДНЫЕ РЕАКТОРЫ

В той же Лаборатории по инициативе Лейпунского были начаты работы по созданию транспортных ядерных установок. А в 1952 году Сталин подписывает Постановление о создании атомной подлодки.

Уже в 1963 году Первая советская крейсерская атомная подводная лодка К-27 (проект 645) с ЯЭУ, охлаждаемой жидким металлом, успешно прошла государственные испытания. Год спустя совершила дальний поход в экваториальную Атлантику, во время которого (впервые в советском ВМФ) без всплытия в надводное положение прошла 12 278 миль за 1240 ходовых часов, это около 51 сутки.

Работы над совершенствованием реакторов для атомных подводных лодок продолжались.

Первая крейсерская подводная лодка нового типа К-64 была принята в опытную эксплуатацию в декабре 1971 года. Ее малые размеры и высокая скорость позволяли осуществлять сложное маневрирование, невозможное для всех других типов подводных лодок, и даже уходить от противолодочных торпед. Корабли этого проекта за свои скоростные и маневренные качества были занесены в «Книгу рекордов Гиннеса».